Филологическая морфология и археология, или «О началах» В. Я. Проппа
Статья
Мария Махова / 24 ноября 2022
«Морфология волшебной сказки» и «Исторические корни волшебной сказки» — два главных научных труда русского филолога-фольклориста В. Я. Проппа. Эти исследования еще в XX веке стали активно издаваться на Западе, использоваться в зарубежном литературоведении, сценарном деле и т. д. В России же Пропп был на какое-то время забыт: после публикации его диссертации «Исторические корни волшебной сказки» (1946) ученый попал в опалу, поскольку его интерпретация шла вразрез с суждениями советских авторитетов о происхождении сказки. Кроме филологов, литературоведов и фольклористов мало кто обращался к исследованиям Проппа.
«Морфология волшебной сказки» (морфология — с древнегреческого «учение о форме») — это исследование строения сказки и выявление внутренней логической структуры ее нарратива. Открытие Проппа, которое сейчас, возможно, кажется нам очевидным, — в том, что он начинает именно с морфологии, разделяет волшебную сказку на составляющие, показывает, что в ней постоянно, а что изменчиво.
Главные три тезиса Проппа из «Морфологии»
- Функция — «поступок действующего лица, определяемый с точки зрения его значимости для хода действия».
- «Постоянными, устойчивыми элементами сказки служат функции действующих лиц независимо от того, кем и как они выполняются».
- «Число функций, известных волшебной сказке, ограничено».
Так, например, читая Проппа, мы видим, что сказка всегда начинается с того, что случается какая-то беда или герою чего-то не хватает, он отправляется на поиски, пытается «ликвидировать беду или недостачу». На пути ему может встретиться волшебный помощник или даритель. Антагонист может быть Бабой-ягой, лешим, Кощеем Бессмертным, мачехой — все они выполняют функцию вредительства. Герой может быть Иваном, Марьей, царевной — его история всегда начинается с «недостачи» или беды, а заканчивается спасением, победой или свадьбой.
В каком-то смысле важный «нравственный императив» Проппа, который может быть применим «в любой непонятной ситуации», — это то, что нужно уметь отделять изменяющееся от неизменного, за внешней формой усматривать некую внутреннюю константу, за хаосом (беспорядком) — космос (порядок) и с этого начинать любое дело, будь то написание книги, сценария или исследование чего-либо.
Помните, Джоанн Роулинг перед созданием своей знаменитой сказки «о мальчике, который выжил», составляла схему-план всех книг?
Схема-план книг Джоанн Роулинг
Переходя к разговору о «корнях», вспомним картину Гогена «Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идём?». На ней изображен народ острова Таити, где Гоген жил долгое время. Художника тянуло к истокам цивилизации, к доисторической жизни на лоне природы, а современный мир и его плоды он называл «болезнью».
Имеется в виду «Исторические корни волшебной сказки»
Поль Гоген. Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идем?
Сказка также отражает переход от доисторического периода к историческому, в частности, от охоты и собирательства к земледелию. Яга в этом случае из посредника между царством живых и мертвых, колдуна, участвующего в обряде, становится отрицательным персонажем: «Вся „лесная“ религия превращается в сплошную нечисть, великий маг — в злого колдуна, мать и хозяйка зверей — в ведьму, затаскивающую детей на вовсе не символическое пожрание. Тот уклад, который уничтожил обряд, уничтожил и его создателей и носителей: ведьма, сжигающая детей, сама сжигается сказочником, носителем эпической сказочной традиции».
С изменением уклада по-другому расценивается причинение вреда человеку: «Был обычай приносить девушку в жертву реке, от которой зависело плодородие. Это делалось при начале посева и должно было способствовать произрастанию растений. Но в сказке является герой и освобождает девушку от чудовища, которому она выведена на съедение. В действительности в эпоху существования обряда такой „освободитель“ был бы растерзан как величайший нечестивец, ставящий под угрозу благополучие народа, ставящий под угрозу урожай. Эти факты показывают, что сюжет иногда возникает из отрицательного отношения к некогда бывшей исторической действительности».
Пропп начал исследование «корней» в каком-то смысле не только сказки. «Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идем?» — ответы на эти вопросы поможет дать дальнейшее изучение волшебной сказки, былин и в целом древнерусской литературы и фольклора. Потому что из этих окаменелостей построены дома, в которых мы живем, и дороги, по которым мы ходим.